Элизабет Тейлор — Королева Голливуда 60-ых

Англо-американская актриса, коро­лева Голливуда в период его расцвета, одна из самых блистательных звезд 50-х и 60-х годов — Элизабет Роузмунд Тэйлор родилась 27 февраля 1932 года в Лондоне, в семье торговца произведе­ниями живописи и скульптуры. Свое имя она получила в честь бабушки по линии отца. Её мать, не слишком удачливая актри­са Виола Вармбродт (сценический псевдоним Сара Созерн) была дочерью немецких иммигрантов, а отец, Фрэнсис Тэйлор, был единственным сыном выходцев из Ирландии. С началом Второй мировой войны, когда девочке минуло семь лет, семья уеха­ла жить в США, где ее отец открыл художествен­ную галерею в Беверли Хиллз — самом модном районе Лос-Анджелеса.

Друзья ласково зовут ее Лиз. Она очень любит красоту. У нее богатые и со вкусом обставленные дома и виллы. Местом ее постоянного прожива­ния является трехэтажный особняк на Беверли Хиллз, закрытый от посторонних глаз высокой оградой. На прогулки Элизабет Тейлор выезжа­ет в роскошных автомобилях. Наряды ей шьют величайшие модельеры, признанные асами сво­ей профессии: канадец Ллойд Дэвид Клейн, счи­тающийся одним из самых эффектных дамских портных, способный из любой женщины создать «сказочное зрелище», и итальянец Валентино Гаравани, «признанный аристократ из аристо­кратов мира» в своей профессии, как величают его постоянные клиентки — Софи Лорен, Джейн Фонда, Джина Лоллобриджида. Появляясь на великосветских приемах, она продолжает вызы­вать восхищение даже у женщин.

Красивая прическа — это фирменный знак лю­бой женщины. Элизабет Тейлор, понимая это, обращается к услугам «легендарного Алексан­дра», владельца самого уникального салона кра­соты, расположенного в центре Парижа.

Элизабет любит не просто драгоценности, а украшения, являющиеся музейной редкостью. Она их обожает — алмазы и бриллианты украшают ее грудь, уши, шею, пальцы рук. Майкл Тодд подарил ей в двадцать четыре года бриллиант в 30 карат, диаметром полтора дюйма, а в придачу автомашину марки «Роллс-ройс» и картины Дега… На тридцать первом году ее жизни Ричард Бартон преподнес бриллиант Круппа в 23,3 карата, жемчужину «Прегрина» и уникальное колье с бриллиантом «Тадж Махал».

Но, несмотря на свою страсть к «золотым погремушкам», Элизабет легко расстается с ними, когда необходимо дать крупные суммы на благотворительные цели…

 «Даже по дому я ходила на пуантах»

—   Вы родились под знаком Рыб, любите воду?

—   Да, особенно сейчас: в воде мои кости не трутся друг о дру­га, и я не чувствую боли.

—   А кто вы по происхожде­нию?

—   Я англичанка, ирландка, шотландка, француженка, ита­льянка, немка и швейцарка — во мне много чего намешано.

—   Ваши родители встретились еще школьниками в Арканзас-Сити?

—   Да, и отец носил мамины книжки… В то время мама уже играла в лондонском театре, и отец носил ей цветы в гримерную. Потом они поженились, мама родила меня с братом, и все было прекрас­но, пока Гитлер не начал бомбежки.

— В Голливуде вы решили стать актрисой, как мама?

— Нет, я мечтала стать балериной, в Лондоне посещала балетную школу, в которой учились принцессы. Даже по дому ходила на пуантах. Но в Голливуде мое увлечение сочли странным — все сходили с ума по Фрэнку Синатре и джа­зу.

— Родителей радовало, что вы стали актрисой?

— Отец настоял, чтобы моя мать оставила сце­ну после замужества, и она возложила свои несбывшиеся надежды на меня. Отец негодовал. Это и стало началом конца нашей семейной идиллии…

Элизабет поступила в Байроновскую школу в Голливуде, где её одноклассниками были дети кинозвезд и киномагнатов. Уже в детстве она отличалась удивительной красотой. Порази­тельно красивый изящный ребенок с волосами цвета воронова крыла и фиолетовыми глазами, Элизабет дебютирует в кино в 9 лет. Фильм «Каждую минуту рождается человек» (1942) положил начало ее карьере на экране.

—   Продюсер измерил мой рост у стенки, провел линию каран­дашом: «Извини, милая, но ты слишком мала». А я ему: «Ниче­го, вырасту». (Прим. автора: рост Тейлор — 1м 57 см.)

—   Вы много зарабатывали?

—   Да, из моих гонораров оплачивались все наши расходы. Для моего отца это было плохое время — люди не покупали кар­тин…

Вскоре Элизабет подписала многолетний контракт с «Метро Голдвин Мейер», где первым ее значительным актерским до­стижением стал «Велвит на скачках» (1944) — о трогательной дружбе девочки и призовой лошади. От детских ролей в фильмах «Лэсси, вернись домой» (1943), «Джейн Эйр» (1944), «Белые скалы Лувра» (1944), «Мужество Лэсси», «Синтия» (1947) Лиз плавно перешла к романтическим девичьим образам, самым значитель­ным из которых была Анджела из филь­ма «Место под солнцем» (1951).

 

Личная жизнь Элизабет Тейлор посто­янно давала пищу для пересудов. Едва ей минуло 17 лет, завязался роман с миллиардером Говардом Хьюзон, став­ший сенсацией года.

— Я ушла из родительского дома при первой возможности — когда мне ис­полнилось 18 лет. Я думала, что влюби­лась, и вышла замуж. Он был Хилтон, а я — бедной маленькой Золушкой. Замужество с владельцем многочисленных оте­лей Ником Хилтоном, сыном знаменитого короля отелей во многих странах мира, сделало Элизабет обладательницей большого количества акций, ав­томобиля марки «кадиллак», обручального кольца стоимостью в 50 тысяч долларов и уникальных нор­ковых шуб.

С Хилтоном она смогла выдержать всего лишь око­ло года. Эмоции и любовь прошли быстро. Молодой, стройный и на вид скромный красавец оказал­ся алкоголиком. Первые месяцы счастливой жизни сменились дрязгами, скандалами, шумными ссора­ми, ставшими достоянием общественности. После­довал развод.

— Когда через 9 месяцев мы раз­водились, я не назвала в суде причину развода. Но он был ужасный. Когда напивался, ста­новился жестоким. Я не разгля­дела этого во время помолвки… После первого развода Элизабет Тейлор в двадцать лет влюби­лась в Майкла Уиндинга, сорокалетнего английского актера. Этот брачный союз был более прочен и продолжался пять лет — с 1952 по 1957 год. Элизабет Тейлор родила двоих сыновей. В эти годы совместной жизни с «абсолютным джентльменом» актриса интенсивно снималась в фильмах, и у нее почти не оставалось времени для семьи. Вновь наступает разрыв.

Затем новое романтическое увлечение, на сей раз настолько сильное, что Элизабет принимает иудейское вероисповедание. И новый брак…

К глубокому сожалению, жизнь с Майклом Тоддом была у Элизабет недолгой. На третий брак судьба отпустила всего лишь пол­тора года. Майкл, который был на двадцать пять лет старше Элизабет, трагически погиб под обломками го­рящего самолета, подаренного жене и в ее честь названного «Счастливая Лиз». Жестокая ирония судьбы… В память об их любви осталась девоч­ка, названная именем матери.

— Мы жили с такой интенсивно­стью, что многим любящим па­рам хватило бы на целую жизнь. Я страстно любила Майкла, с его по­рой безумными причудами… Майкл Тодд был уважаемым продюсером в Голливуде. Любил не только финансировать фильмы, но и устраивать пыш­ные премьеры, созывая на «гулянку» многочис­ленных гостей. На этих банкетах, как писали газеты, «кроме знаме­нитостей, демонстри­ровались индийские и африканские слоны, а шампанское для гостей поставлялось цистерна­ми…»

Элизабет Тейлор тяжело переживала трагедию. После похорон Майкла Тодда она находилась в глубоком трансе, ни­кого не хотела видеть и принимать. На помощь пришел мо­лодой певец Эдди Фишер, который был ее со­седом. Своим постоянным присутствием он смог вывести Элизабет Тейлор из депрессии и одиночества. А в 1959 году он стал ее четвер­тым мужем. Это был очень спокойный, стесни­тельный, интеллигентный мужчина, без памяти влюбленный в Элизабет. Он разорвал свой брак с известной актрисой Дебби Рейнольд и с мая 1959 года стал сопровождать свою новую жену. Эдди Фишер был преданным мужем, но его цен­ность заключалась только в том, что он никому не доставлял хлопот: беспрекословно ходил за женой и носил ее тяжелое норковое манто. Лиз Тейлор высоко ценила его старания. Но уже тайно мечтала со­всем о другом мужчине…

В его коренастой, ловко скроенной фигуре ощущалась земная сила, во взгляде — испепеляющая страсть, в характере — несги­баемая твердость и эмоциональность. Первая встреча с Ричар­дом Бартоном произошла в 1953 году на одной из голливудских вечеринок и закончилась эротическим фиаско для «британского петуха», как окрестила его пресса. Бартон был женат, одна­ко это ему не мешало уверенно и непоколебимо преследовать красивых женщин. Обворожительно прелестная Элизабет воз­лежала на диване, потягивая крепкий напиток и совершенно игнорируя его. Ричарду удалось поймать лишь один беглый взгляд, в то время как он делал ставку на энергичный флирт. Юная Элизабет Тейлор находила его заносчивым, дерзким. Ричард Бартон — «восходящая звезда» — был, что называет­ся, разочарован до слез. Он уже тогда пользовался дурной ре­путацией, его считали агрессивным и вспыльчивым парнем с действительно животной сексуальной энергией — и одним из самых горьких пьяниц. В его апартаментах не раз видели обнаженных женщин…

Когда он начал «амурную аферу с американской мадонной» Элизабет Тейлор — суперзвездой, ему пришлось разорвать контракт с шекспировским театром, где его законно считали единственным наследником великого Лоренса Оливье, глав­ным исполнителем в пьесах Шекспира.

Второй раз судьба столкнула их в 1961 году в Риме на съемках суперфильма Голливуда «Клеопатра». Тейлор согласилась ис­полнить роль Клеопатры в одноименном историческом фильме за неслыханный по тем временам гонорар. Она не хотела сни­маться в «Клеопатре», но продюсер Уолтер Уэнжер не видел в этой роли никого другого, хотя студия предлагала на эту роль кандидатуры Мэрлин Монро, Одри Хепберн и Джоан Коллинз.

«Не будет Лиз, не будет Клео», — сказал Уэнджер. Чтобы отвязаться от них, она сказала, что хочет миллион долларов. «Никто не получает миллион!» — сказала она, уверенная, что её наконец оставят в покое. Они сказали: «Мы согласны. Ког­да подпишем кон­тракт?» Это было неслыханно, почти чудовищно: Бартон и Тейлор открыто на­рушали супружескую верность. Звезды без­думно освободили себя от лицемерия стали символами для прорыва нового времени — эры раскрепощения сексуальности. Когда Бартон представлял свою возлюбленную и говорил: «Моя маленькая еврейская ветреница», или «мисс бюст», то ему апло­дировали и молодые, и старые, люди с консервативным мышле­нием и без всяких комплексов. Элизабет Тейлор не могла оста­ваться равнодушной, ее тайная страсть все росла, и в 1964 году она из любовницы стала закон­ной женой Ричарда Бартона. Его второй женой, а он — ее пятым мужем…

Бартон, который был старше Элизабет на шесть лет, блажен­ствовал: он завоевал лучшую, красивейшую и известнейшую женщину мира. Венчание состо­ялось в канадском городе Торон­то. Они восхитительно провели свой медовый месяц. Ричард на­зывал ее «океаном», так как она была «без границ» …

Друзьям и покровителям Бартона все это очень не понравилось. Все предостерегали Бартона относительно Тейлор, этого «чудовища», и напоминали ему, что он заключил фаустовский союз и продал свой талант за богатство и любовь. Но Ричард и Элизабет находились в любовном опьянении, длившемся долго и ставшем достоянием средств массовой информации.

Элизабет тоже не была идеалом целомудрия — она пользова­лась дурной славой «винного клапана». Супружеская пара оста­валась секс-аттракционом десятилетия. В Нью-Йорке необходимо было перекрывать улицы, когда выезжала чета Бартонов: перед отелями патрулировали охранники с автоматическим оружием. Люди зачарованно смотрели на этот чувственный союз…

«Я хочу быть богатым, богатым, богатым…» — провозглашал Ричард и постоянно увеличи­вал свою казну. Элизабет купила мужу одну из оригинальных картин Ван Гога за 275 тысяч долларов. Они приобрели сверкающую белизной яхту, реактивный самолет… Он «увешал» ее шикарными драгоценностями, купленными у одного римского ювелира. Ричард заявлял: «Моя божественная, тяжеловесная, невыносимая, тронная жена коллекционировала бриллианты и алмазы…»

«Мое счастье, что я стала его женой, — откровенничала Элиза­бет. — Мне нравится быть женой Ричарда Бартона… Хочу быть его тенью. Может, мои слова вам покажутся смешными, но с ним я могу жить в пустыне и в шалаше…»

На специальных самолетах из разных стран им доставляли те продукты и напитки, которые влюбленные желали. Свободное время они проводили в экзотических странах.

Супруги дополняли друг друга не только в сексе, но и в творчестве. Ведь Ричард Бар­тон, сойдясь с Тейлор, вынужден был уехать в Америку, где его не знали, и начать сначала свою жизнь в искусстве. Вместе с Элизабет они снялись в филь­мах, которые принесли им признание: «Отель «Интернациональ», «Кто боится Вирджи­нии Вульф?», «Укроще­ние строптивой».

Но, гуляка и пьяница, не пропускавший ни одной юбки, Бартон не мог быть хорошим мужем. А Элизабет Тей­лор не могла простить пренебрежения к себе. Лиз стала приобщаться к горячительным напиткам… Постепенно пристрастие к выпивке превратилось в длительные и порой безобразные запои. После очередной пьянки и очередной мимолетной связи мужа они решили разойтись. Она по­дала на развод.

Уже после развода Элизабет Тейлор, отвечая на вопрос: «Как вы относитесь к браку?», сказала:

«В первый брак де­вушка обычно вступает от помрачения рассудка… И только во второй — от настоящей любви… В третий — по страсти… А в четвертый — от опыт­ности… В пятый — с надеждой…»

«А в шестой?» — допытывались дотошные журналисты. Божественная Лиз удиви­лась:

«Минуточку, вы знаете женщину, которая вступила в брак шестой раз? — спросила она и воскликнула: — Дайте мне ее адрес!»

Очень скоро, через каких-то пару недель, она сама вы­шла замуж в шестой раз — и вновь за Ричарда Бартона. Правда, брак продлился всего лишь год… Веселые журналисты послали ей ее собственный адрес.

В августе 1984 года Бартон ушел из жизни. Несмотря на то, что он к тому времени был уже мужем другой актрисы — Стейли Хелл, а Элизабет Тейлор — женой своего очередного мужа, для нее смерть Бартона явилась ударом.

«За всю свою жизнь я по-настоящему любила двоих человек: Майкла Тодда и Ричарда Бартона», — эти слова Элизабет Тейлор произносила неодно­кратно до встречи с Лэрри Флоренски, ее последним мужем. Нервная система Элизабет, подточенная большим количеством спиртного, была настолько истощена, что встал вопрос о жизни и смерти актрисы…

Очередным ее мужем стал богатый и умный Джон Уорнер. Обаятельный стройный джентльмен с безукоризненными ма­нерами, видный республиканец выдвинул свою кандидатуру в Сенат и в 1978 году был избран.

Знаменитый бал 1982 года, на который поздравить Элизабет Тейлор приехала вся Америка, стал для нее особенным не толь­ко по этой причине. Она последний раз публично появилась с Джоном Уорнером…И хотя с сенатором был уговор не выска­зываться об их разводе в печати, Лиз не выдержала: «Быть же­ной сенатора совсем нелегко. Существование ужасно одинокое, я бы никому не пожелала… Я действительно любила его, на са­мом деле любила. Я хотела быть лучшей женой на свете. Ходила на все приемы, слушала все эти скучные речи. Но для Джона жизнь — это работа. В ней ни для кого нет места. А моя жизнь не имеет смысла: все, что мне оставалось, — это сидеть дома и смотреть телевизор».

Роль жены политика ужасно отразилась на ее внешности: Лиз очень сильно обрюзгла, потеряв свое «звездное» очарование.

У Элизабет Тейлор четверо детей, десять внуков и один прав­нук. Трое из детей — свои и один приемный: девочка Мария родом из Германии. Двое сыновей рождены от второго брака— с Майклом Уиндингом, а отцом дочери является Майкл Тодд.

«Я всегда мечтала о большой се­мье, — говорила актриса. — Дети самое лучшее для меня утешение в жизни. Хочу признаться, я никог­да не ощущала себя лучше, чем в период, когда ждала ребенка. Его рождение — самое таинственное и непередаваемое земное чудо. Чудо из чудес! Я люблю внуков потому, что мне не надо их воспитывать — выговаривать им за что-то, делать замечания. Это все дело родителей. Кстати, мои дети неплохо воспита­ли своих детей — все-таки я была правильной мамой».

Есть женщины, которые утверждают: мужчина — это ошибка природы. Элизабет Тейлор всю свою жизнь отдала им и думает совсем иначе: «Если он — настоящий мужчина, то создан для того, чтобы возбуждать нашу кровь. В своей жизни я не была обижена вниманием красивых мужчин. Они любили меня. Я отвечала им тем же…»

В 1991 году Элизабет вышла замуж в восьмой раз. На этот раз мужем актрисы становится тридцатидевятилетний строитель­ный рабочий средних лет Лэрри Фортенски, с которым она знакомится в спецклинике Центра имени Бетти Форд, в которой приняла решение пройти курс лечения от алкоголизма после развода с Джоном Уорнером. Она горячо влюбляется в Лэрри. Брак Тейлор привел в ужас ее друзей, но, тем не менее, Лэрри был отмыт, приодет и выведен в свет. Медовый месяц они от­праздновали на берегу Тихого океана, поселившись в скром­ном уютном отеле. Каждое утро Элизабет Тейлор в длинном марокканском платье, купленном после грандиозной свадьбы, состоявшейся на вилле Майкла Джексона, который стал ее по­саженым отцом, появлялась на пустынном пляже. Она под­ставляла свое нежное лицо под ласковые лучи южного калифорнийского солн­ца, радуясь новой жизни. Жизни без алкоголя и нар­котиков… Они питались гамбургерами, обильно политыми кетчупом… «Ря­дом с Лэрри я, кажется, счастлива, как со своей первой любовью. Я нахо­жусь сейчас в прекрасной душевной и физической форме», — утверждала Лиз Тейлор.

А в 1996 году Лэрри Фор­тенски был выставлен вон, так как «оказался скучным занудой». При этом ему был возмещен моральный ущерб в 4,4 миллиона долларов, — именно такая сумма определялась брач­ным контрактом. Когда известный телеведущий Ларри Кинг спросил у Лиз, не собирается ли она снова выйти замуж, она ответила: «Что? Вы шутите?!» В мужчинах она, по­хоже, разочаровалась.

На ее счету восемь свадеб и мини­мум 17 внебрачных любовных ро­манов, она снялась в 55 фильмах и 10 телевизионных постановках. Сумела выжить в двух присту­пах смертельной вирусной пнев­монии, победила опухоль мозга, пережила три операции на бедре (причем одна операция прошла неудачно), три кесаревых сечения при родах, многочисленные переломы позвоночника, дизентерию, частичную гистеректомию, две тонзиллектомии. И это еще не полный список!

Дважды она лечилась от алкоголизма в клинике Бетти Форд. Одна проблема со здоровьем сменяла другую. Тейлор как буд­то притягивала к себе несчастные случаи. И это из-за того, что она не выносила тихой спокойной жизни, предпочитая идти на риск.

За исключением кино в ее жизни были две страсти — брилли­анты и секс, благодаря чему ее прозвали «сексуальной хищ­ницей». Один из ее мужей сказал знаменитую фразу: “С точки зрения секса она была мечтой каждого мужчины. У нее были ангельское личико и мораль шоферюги-дальнобойщика”.

 

От фильма к фильму она подтверждала свой статус роковой женщины — в кино и в жизни.

Лиз «проглотила» своих «сексуальных» соперниц в кино: Мэ­рилин Монро, Джейн Мэнсфилд. Лиз «украла» трех мужей из своих семи — актеров Майкла Уилдинга, Эдди Фишера и Ри­чарда Бартона у их жен — актрис Кей Янг, Дебби Рейнолдс и Сибил Уильямс.

Сейчас ей 77 лет. Она по-прежнему живет на бульваре Сан-Сет в Лос-Анджелесе. Но осталась лишь тень той богини любви, ка­кой она была на киноэкране. В свое время ее объявляли самой красивой женщиной в мире. Сейчас у нее не только больное сердце и диабет, но и прогрессирующий сколиоз. Кости актри­сы стали настолько хрупкими, что недавно она заработала но­вый перелом — просто оттого, что неудачно потянулась за чем-то. По ее словам, «она стала хрупкой, как китайская ваза».

Элизабет Тейлор постоянно молится, прося Всевышнего про­стить все ее грехи. Сейчас Элизабет общается только со своими зверюшками — 13-летним мальтийским терьером Шугаром, который стал ее спутником после последнего развода в 1999 году, и с двумя белыми голубями в клетке на окне, подаренны­ми Майклом Джексоном.

В свои 77 лет легендарная Элизабет Тейлор радуется жизни и не боится говорить о смерти. «Я всегда и всюду опаздываю. Я опаздываю даже к самому Господу Богу на небеса», — шутит Элизабет. Недавно у Тейлор спросили, какую надпись она хо­тела бы видеть на своем надгробии. Кинозвезда усмехнулась и ответила: «Здесь лежит Элизабет. Она ненавидела, когда ее на­зывали Лиз».

 

«Я счастливая женщина, — утверждает Тэйлор. — Я много раз по-настоящему любила и совершила фантастическую карьеру в кино. Разве можно просить о большем? Я просто чертовски счастливая!»