История любви в полотнах: Фрида Кало и Диего Ривера

До тех пор, пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.

История любви экспрессивной художницы Фриды Кало и эксцентричного монументалиста Диего Ривера – невероятный пример того, как любящий человек, даже страдая от физической боли, умеет ставить во главу угла не собственные переживания, а чувства к любимому человеку. Знаете, это такая разновидность любви: фатальность кармической судьбы как абсолютно безрассудная и необъяснимая одержимость. 

В 1907 году в Мехико в семье эмигранта-еврея и испанской красавицы родилась будущая легендарная художница Фрида Кало. Живая, подвижная девочка, в возрасте шести лет переболев полиомиелитом, хоть и осталась на всю жизнь хромой, но не потеряла бойкости и силы духа.

Второе и самое жесткое испытание ей было уготовано в восемнадцать лет. В результате страшной автокатастрофы Фрида получила тяжелейшие ранения – сломанная в одиннадцати местах нога, тройной перелом таза, вывих левого плеча, перелом шейки бедра и тройной перелом позвоночника в области поясницы, и перенесла тридцать две операции. Последствия этой трагедии остались с Фридой на всю жизнь, заставив не только несколько лет провести в постели в неподвижном состоянии в гипсовом корсете, научиться терпеть и заглушать непереносимую физическую боль, но и укрепить фундамент своего характера и отточить его. Всего через пару месяцев после аварии Фрида написала:

«Одно хорошо: я начинаю привыкать к страданию».

Возможно, именно от отца-фотографа Фриде передалось образное восприятие жизни и желание выразить это на бумаге в виде картин. Большую часть картин Фриды составляют автопортреты, на которых она никогда не улыбается — и это не случайность. Прикованная к постели девушка уговорила отца прикрутить к кровати специальный мольберт, чтобы рисовать лёжа, а к стене напротив прибить зеркало. Неординарная стилистика живописи, наполненная яркостью красок и некой мрачностью образов, послужила Фриде источником самовыражения ее мира, глубокой и истерзанной души, и стала ее спасением. Несмотря на резкие черты лица и специфичность натуры, Фрида обладала особой притягательностью: жизнерадостность, острый ум и чувство юмора сделали её просто неотразимой.

Будущий муж Фриды, Диего Ривера, по-своему был схож со своей любимой женщиной разительным отличием внешних данных с глубиной и масштабностью личности. Огромного роста, совершенно нескладный, но необыкновенно заразительный в своем обаянии, харизматичности и чувственности. К моменту знакомства с Кало, Диего уже был известен как художник-монументалист, получавший частные заказы на работы и выполнявший государственные заказы от правительства Мексики.

Как раз живопись и свела судьбы Фриды и Диего. Восстановив силы после аварии, Кало привезла на оценку маститому живописцу свои работы, написанные во время болезни. 

Эта девочка – художник от рождения, необыкновенно чуткая и способная к наблюдению» – отзывался Ривера о юной Кало.

Двадцатилетняя разница в возрасте только добавляла эксцентричности этой и без того неординарной паре.

В 1929 году Фрида и Диего поженились. Свадьба, ожидаемо, прошла необычно – веселое гулянье неожиданно обратилось в пальбу жениха по гостям из ружья. Молодая супруга была настолько шокирована и напугана, что предпочла вернуться обратно к родителям. Но Диего сумел получить прощение и забрал жену. Их семейная жизнь продолжилась в доме, впоследствии окрещенном «голубым домом», став местом встреч богемы, представителей искусства и различных общественных движений.

Отношения были наполнены эмоциями и страстью, что, как бурные воды, то поднимали их на волнах безудержной любви, то разбивали о непонимание и ссоры. Будучи любимцем женщин, даже после брака с двадцатилетней Фридой, он не спешил вносить кардинальные изменения в свой образ жизни и вычеркивать бывших подруг, что приносило невероятные страдания женскому самолюбию Кало. Она, в свою очередь, обладая острым языком, не сдерживала эмоций в критике его художественных работ. 

Еще одной трагедией их пары была невозможность для Фриды иметь детей из-за тяжелых травм, что не позволили ей испытать заветное счастье материнства. Она часто называла своего мужа “большим ребенком”, изображая его на своих полотнах в образе младенца.

Семейные отношения все больше и больше давали трещину в связи с частыми увлечениями Диего, а впоследствии ответными со стороны Фриды. Сужение круга любовных похождений Диего до младшей сестры Фриды явилось последней каплей, и в 1939 году Кало потребовала не терпящего отлагательств развода.

В моей жизни было две трагедии, — говорила Фрида. — Первая — трамвай, вторая — Диего».

Ее картины, выражающие с физиологической точностью жизненные страдания, женскую душевную и физическую боль таят мрачный и аутентичный колорит. Так, картина «Две Фриды», написанная сразу после развода, изображает два образа Фриды, держащихся за руки, но облаченных в разные наряды: Кало слева — в современную европейскую одежду в викторианском стиле, Кало справа — в традиционный мексиканский костюм. С одной стороны, художница изобразила две составляющие своей личности: приверженность традициям и связь с европейскими культурами. С другой, Фрида в мексиканской одежде — это Фрида, которую полюбил Диего, в европейской — та, которую отверг. Еще одна аллюзия – Кало призналась, что в детстве, перенося полиомиелит и терпя насмешки соучеников, она воображала себе подругу, поддерживающую ее, когда она в этом нуждалась. Используя двойной портрет, художница изобразила единственную опору своей жизни и единственную свою «вторую половину» – себя саму.

После разрыва Фрида уехала в Америку, стремясь забыться в череде романов, но вскоре попала в больницу со страшными болями в позвоночнике. Узнав о состоянии Кало, Диего немедленно приехал в больницу и снова сделал ей предложение руки и сердца. Она соглашается, но ставит странные условия, которые Диего, не раздумывая, принимает, ибо жаждет возвращения Фриды. В 1940 году состоялась их вторая свадьба.

Порой я спрашиваю себя: не были ли мои картины скорее произведениями литературы, чем живописи? Это было нечто вроде дневника, переписки, которую я вела всю жизнь… Моё творчество — самая полная биография, которую я смогла написать», – такую запись Фрида оставила в своём знаменитом дневнике, который вела последние десять лет жизни.

Вот, как Фрида пишет о главной любви своей жизни:

«Если бы у меня было здоровье, я все его отдала бы Диего.»

Прежде чем уйти, она напишет последнее, что еще держит ее здесь, на земле. Нет, она не берет краски. Как настоящий Поэт, которым она была в жизни и в живописи, она взяла ручку. И как настоящая женщина, которой она была вопреки всем своим страхам, она напишет свою балладу о любви: 

В слюне
в бумаге
в затмении
Во всех строчках
во всех красках
во всех кувшинах
В моей груди
снаружи, внутри…
ДИЕГО в моих устах, в моем сердце, в моем безумии, в моем сне, в промокательной бумаге, в кончике пера, в карандашах, в пейзажах, в еде, в металле, в воображении, в болезнях, в витринах, в его уловках, в его глазах, в его устах, в его лжи.